6.2. Баскаков В. Прикладная танатотерапия^®

 

(Баскаков В.Ю. Танатотерапия^®: теоретические основы и практическое применение/Институт общегуманитарных исследований, с. )

В отличие от классической танатотерапии («танатотерапии-классики»), прикладной характер данного вида танатотерапии заключен в возможности работать с проблемами человека (клиента, пациента) адресно, «точечно». Не путем применения отдельных или всех базовых приемов и «создания условий», ведущих к запусканию глубинного (почти клеточного!) механизма балансировки процессов «активизации» и «абсорбции», лежащего в основе всех без исключения проблем и заболеваний, а с возможностью целенаправленного включения в эту работу чувств клиента, его процессов осознания. Такой вид работы ближе классической психотерапии с ее «интервенциями» (слово-то какое!).

 

Предлагаемый способ работы со страхом смерти в прикладной танатотерапии покажется несколько странным для области работы с телом или через тело человека.

 

Традиционно, например, для телесной психотерапии, - вначале вычленяются паттерны страха, своеобразные телесные представительства страха. Это – дыхание (замирает или учащается), ноги (подкашиваются колени, «ноги стали ватными»…), желудок («феномен бойца перед боем»), потеря контактных каналов глаз («у страха глаза велики» или закрытие глаз) и голоса («не смог произнести ни слова», «завопил как резанный»…). Из внутренних органов – это почки. У мужчин – часто сердце. Почему у мужчин? В культуре мужчина – это тот, кто без страха и упрека зайдет «в горящую избу», «на скаку остановит коня» и т.д.

 

Те, кто не такие, - переживают это¸ а главное «переживалище» в нашем теле – это сердце.

Вычленив телесные паттерны страха, приступают к работе через моделирование страха. Важно отметить, что в данном моделировании страх клиента не привлекается «в лоб»: никто из терапевтов не угрожает клиенту припасенным для этих целей топором, никто из терапевтов с этим топором не гоняется за клиентом. Это, во-первых, не гуманно! Но, главное, - другое: в таком моделировании тело клиента просто «рассыпется» на части и терапевт не успеет «встроиться» в эти паттерны. Это - не технологично. Поэтому в телесной психотерапии применяются модели, в которых страх «не узнан», но при этом проявляют себя все перечисленные выше паттерны страха. Если, к тому же, данные паттерны проявят себя поочередно, в какой-либо последовательности, то, телесный психотерапевт, видя включение паттернов, - успеет оказывать помощь клиенту в выведении последнего из паттерна.

 

Замирает клиент дыханием – терапевт помогает ему дышать, теряет клиент контакт глазами - терапевт помогает ему восстановить этот контакт, «уходит земля» из под ног клиента – терапевт помогает восстанавливать связь с землей. Это в телесной психотерапии.

В классической танатотерапии, осуществляя применение отдельных приемов или их «сборку», танатотерапевт тотально расслабляет, а это значит, и «заземляет» своего клиента. Страхи клиента (энергия этих сильных чувств) также «заземляются» через расслабленное тело клиента и, как результат, страхи лишаются позитивного смысла и теряют привлекательность для клиента. Это необходимо пояснить еще раз. Выше указывалось, что для современного «шизофренизированного» цивилизованного человека, у которого максимум энергии – в голове, страхи, особенно страх смерти, - приобретают позитивный смысл, поскольку восстанавливают утраченный в таком случае баланс между «шибко умностью» и подавленными чувствами. В этом смысле не может быть «попыток суицида». Суицид бывает только один раз! А вот коснуться оголенных проводов своих сильных чувств, «подтвердить себя живым» (Марк Захаров «Тот самый Мюнхаузен»), - в этом смысл «русского экстрима», попыток суицида, всплеска насилия и особенно обилия показа насилия в современном мире. Чем более заземлено тело, - тем лучше заземлены чувства, - тем меньше энергии идет в голову. А это значит, - тем меньше страхов и беспокоящих мыслей о смерти. Смерть и страх не изгоняются, а теряют свой позитивный смысл и привлекательность.

 

В прикладной танатотерапии мы к страху смерти обращаемся «через голову», через процессы осознания. И первое, что бросается в глаза: страх смерти – это нонсенс. Получается, что человек боится того, чего не знает. Как в том фильме про разведчиков, в котором один разведчик дает другому яд со словами: «Спрячь – идеальный яд. Действует быстро и безболезненно!». На что другой разведчик вполне резонно замечает «А кто сказал, что безболезненно? Тот, кто пробовал?» Разве Ваш клиент испытал на себе смерть, чтобы судить об этом, и даже бояться этого? Ведь у тех, кто прошел через, например, клиническую смерть, - другие, в основном, - позитивные впечатления (Р.Моуди, Э.Кюблер-Росс, К.У. Пэрриш-Хара и др.). В «Повести об Иване Ильиче» Льва Толстого герой до последнего момента испытывает не просто страх, - ужас перед смертью. И вот он в «канале». И вдруг читаем: «Какое счастье! А смерть? Где ты смерть? » (Л.Толстой). В этом позитивность сеансов танатотерапии-классики.

 

Проходя через модель смерти* наши клиенты зачастую восклицают как толстовские Иваны Ильичи «Так, вот оно что…». Второе удивление связывается у наших клиентов с глубинным смыслом того, что они делают с этой «механикой смерти». Они включают, транслируют в этот механизм свои проблемы! Что за проблемы? Ответ на этот вопрос кроется в ответе на вопрос «Есть ли те люди, кто не боятся смерти?». И таких не боящихся смерти - три категории.

 

Это дети. До определенного момента ребенок знает, что есть смерть. Он помнит, что у него, например, бабушка умерла. Или любимая птичка. Он птичку похоронил и даже на могилке поставил крестик из палочек. То есть, ребенку до определенного возраста известно слово «смерть». И для него это слово даже наполнено каким-то смыслом. Но смерть не затрагивает ребенка экзистенциально, не имеет отношение к нему лично! И чаще всего ночью ребенок наконец осознает, что смерть коснется и его. И с этим все закончится! Больше ничего не будет! Это колоссальный шок и все мы через него прошли. В этот момент ребенок бросается к спящим родителям, будит их с вопросом «Я что, умру?!!». А проснувшийся родитель, с «высоты» своего опыта, указывая на спящую «половину», часто произносит: «Да, и я умру, и мама, и все умрут!». И это помощь! По крайней мере желательно взять испуганного ребенка в «контейнер» Вашего тела, Ваших объятий.

 

Он еще долго будет всхлипывать, потом, правда успокоится, и, даже уснет.

Что такое «детский мир»? Это мир отсутствия своеобразного «зазора» между ребенком и окружающим его миром. Если ребенок отвлекается на что-то – он всем своим существом откликается на это. Не по этой ли причине мы теряем своим детей. «Ой, только что был здесь!». А попробуйте потерять взрослого – не удастся! Чтобы отвлечься взрослому – должно что-то произойти немыслимое! Например, рядом должен рухнуть самолет. Тогда мы не только отвлечемся, но у нас и челюсть отпадет. Обратите внимание, что у детей до определенного возраста рот и челюсть открыты всегда! А мы своими «закрой рот!» только и делаем, что закрываем им рот, закрепощаем нижнюю челюсть (см., выше – роль нижний челюсти в подавлении сильных чувств и сексуальной сфере). Итак, «детский мир» - это ПОЛНАЯ ВКЛЮЧЕННОСТЬ В ОКРУЖАЮЩИЙ ВАС МИР.

 

Это влюбленные. Мир влюбленных – это мир отсутствия «зазора» между одним человеком и другим. Не случайно влюбленные презирают смерть и почти что глумятся над ней – хохоча идут на эшафоты, становятся к стенкам. Всем своим видом показывая, насколько им безразлична их судьба. Ведь объект их воздыхания и после их смерти будет жить. И обратно: после смерти или гибели своего любимого – они долго не живут! Или следуют за ним, совершая в той или иной форме суицид, или смерть сама приходит за ними. Как, например, у любящих пожилых людей. Отсюда по-иному прочитывается и выражение «жили долго и счастливо и умерли в один день!». Любовь к Родине, кстати, - тоже вид любви, раз за эту любовь люди бросались под танки, падали грудью на дзоты. Итак, «мир влюбленных» - это мир ПОЛНОЙ ВКЛЮЧЕННОСТИ В ДРУГОГО ЧЕЛОВЕКА, ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ ЕМУ, КАК И ОН ВАМ.

 

Наконец, путь воина. При этом словосочетании сразу всплывают в памяти творения Кастанеды. Я же хотел бы обратить внимание читателя на словосочетание «русская рулетка». Не «немецкая», не «американская»! Это когда в барабане револьвера оставляют один патрон. Потом Вы проводите барабаном по руке - и у Вас случайным порядком остается один шанс из восьми, что при нажатии курка прозвучит выстрел направленного Вам в висок револьвера. Появилась даже «чеченская рулетка», когда не оставляется, а вынимается один патрон из барабана! Путь воина – это не погоня за смертью! Зачем же тогда вынимать патроны?! Да, с одной стороны, - это вариант «русского экстрима», стимуляция сильных чувств. Но истинный путь воина – это НАХОЖДЕНИЕ МАКСИМАЛЬНОЙ ЖИЗНЕННОСТИ КАК АКТАХ ЖИЗНИ, ТАК И В МОМЕНТ СМЕРТИ. Это тождественность жизни смерти. Это торжество жизни в момент смерти! Это кульминация жизни.

 

Когда сандиниста палачи поставили к стенке и навели свои ружья, он решил встретить смерть тем единственным, чем обладал в этот момент – собственным достоинством. На Фото заснят момент его казни. И то, что мы видим – не кураж, не бравада. СПОКОЙСТВИЕ!

Фото

 

Именно такой вид смерти - достойной – поверг на колени солдат из фильма «Последний самурай» в сцене расстрела предварителя самураев. Интересна и заключительная его фраза: «Совершенство! ВСЕ СОВЕРШЕНСТВО!». Какой глубинный жизненный инсайт – и это в момент смерти!

Отмеченные персонажи (пылкий влюбленный юноша, воин Флавий) мы встречаем и в «Маленьких трагедиях» А.С.Пушкина – в сцене с Клеопатрой. Ведь, получив ночь с Клеопатрой, в итоге они получают собственную смерть!

 

Итак, если нам ведом страх смерти (не физиологический страх смерти!), если он держит нас в своих цепких руках, не дает спать, лишает спокойствия, значит мы а)не дети, б)не влюбленные, в)не воины. Значит, мы не принадлежим миру, как он нам (дети), мы не есть одно целое с другим/другими людьми (влюбленные) и, наконец, мы не находим жизненности в каждом акте жизни, как и в акте смерти (воины). А, дальше: как в наших больницах требуется много здоровья, чтобы лечиться, так и в том, чтобы нам не был ведом страх смерти, - требуется то, что дает нам стать «детьми» («станьте как дети…», влюбленными, воинами. В итоге, вечный Пушкин: «Благодарю тебя, чума!». Спасибо, страх смерти, указывающий нам путь к себе. К себе БЕССМЕРТНОМУ!

 

Поблагодарить страх смерти стоит и за то, что он сохраняет нам жизнь. В данном случае речь идет о физиологическом страхе смерти. Представьте себе, если бы мы оказали помощь в лишении нашего клиента физиологического страха смерти. Понятно, что долго такой клиент не прожил бы – первая машина на улице была бы его! Физиологический (животный) страх смерти принципиально отличается от психологического. Животное, которое пугается, на уровне тела животного реагирует на страх двумя полярными реакциями**: замиранием (сбросом энергии) или бегством (активизацией). То есть, тело и в первом и во втором случае интегрируется, работает как пружина. В отличие от человеческого тела, которое в момент страха, особенно страха смерти, - дезинтегрируется (см., выше, паттерны человеческого страха).

 

Хорошим приемом, моделирующим наше отношение к жизни, а это значит, - и к смерти, можно считать прием «Ковер-самолет»***. Вы предлагаете Вашему клиенту сесть на один с Вами ковер и рассказываете следующую историю:

«Предположим, что мы с Вами смогли на этом ковре-самолете улететь из царства какого-нибудь «гниды» (Кащей Бессмертный, Соловей-разбойник…). Вокруг нас - отвесные скалы. Мы видим, что за нами гонится погоня и у преследующих намерения самые «ясные и точные»! Наше спасение – за этими скалами. Ковер начинает набирать высоту и, вдруг, мы понимаем, что ковер может перенести через эти скалы только одного из нас. Нам отводится 10 минут на выполнение всего задания и когда пойдет последняя минута, Вы предупредите клиента об этом».

 

Прием интересен тем, что в нем совершенно четко задана дихотомия жизнь-смерть. Перелететь, т.е выжить, может только один. Значит другой – должен умереть. И в этом упражнении содержится еще одна реальность, имеющая непосредственное отношение к теме смерти, - это выбор. Сам выбор предполагает отказ от одного ради другого. Это своеобразная смерть одного ради жизни другого. Как часто мы не доводим ситуации до окончательного выбора, как часто его откладываем, как мучительно осуществляем!

 

Анализ применения данного приема показывает самые разные стратегии поведения и действия клиентов, в чем-то напоминающие стадии смерти Э.Кюблер-Росс. Это и торг, и депрессия, и отчаянная борьба, и окончательное принятие данной ситуации жизни-смерти. Представляет особый интерес для танатотерапевта динамика внутри самого упражения, особенно, - его заключительная часть, следующая после Вашей команды «Пошла последняя минута!». Выполнение данного приема часто сопровождается целым спектром неприятных физиологических ощущений и самочувствий, также указывающих на модельность данного приема теме страха смерти. Читаем у того же Л.Толстого в «Иване Ильиче»:

 

Танатотерапевтическая помощь в данном приеме оказывается, во-первых, в осознании клиента всех нюансов заданных условий (сути или механизма приема), нюансов поведения клиента по ходу выполнения приема. Во-вторых, своими действиями-провокациями танатотерапевт зачастую способен оказать влияние на привычные поведенческие паттерны клиента, например, принудить последнего к схватке. Или, наоборот, уступить, показав клиенту способ «нормального» (достойного) оставления жизни. Упражнение – тонкое, с множеством нюансов, которые невозможно описать, но которые представляют исключительную важность (почти «ключ»!) для решения многих сложных проблем клиента.

 

В гимнастике такой кульбит, когда ноги спортсмена оказываются вверху, а голова внизу, - называется «сальто-мортале», т.е. от morte - «смертельное сальто». Задумывался ли кто-то о происхождении такого названия. Да, в ходе неудачного его выполнения травмы возможны. Серьезные травмы – переломы позвоночников, серьезные ушибы. Но смерть? Почему смерть? Ответ, видимо кроется в русской пословице, которая связывает момент решительности (решиться на что-то) со смертью. «Смерти подобно!». Действительно, решиться на такой прыжок – это «смерти подобно!». В гимнастике такой кульбит изучают обязательно с лонжей (страховкой). Но, даже после безупречного его исполнения с лонжей – все равно, когда страховка снимается, - рядом стоит тренер. Безумно страшно!

Решиться на какие-либо коренные изменения в своей жизни, решить проблему, - зачастую – это «смерти подобно!». И здесь необходима помощь. Причем, профессиональная.

 

Этот танатотерапевтический прием хорошо работает с различными проблемами, например, проблемой избегания конфронтации, конфликта, когда клиент часто в разговоре отводит глаза, не может высказать обидчику свое возмущение. В языке «моторных полей» («Энергия и характер» №2, стр.) – это гиперактивация моторного поля «ротации» (избегания), а, это значит, в той же логике «моторных полей» (если в паре моторных полей гиперактивировано одно поле из пары, это значит, - недоактивировано другое), недоактивировано «поле канализации». Что, в свою очередь, приводит и к недоактивации поля «оппозиции». Нет, этот клиент «после драки – всегда кулаками машет». Но, это – оставшись один, коря себя за невозможность это сделать в жизненной ситуации.

 

Другой случай применения этого приема – когда при удалении от Вас (и, даже, при повороте к Вам спиной!) близкого, да и вообще любого человека, - у Вас возникает паника (другой вариант – обмирание). При виде удаляющейся спины – немедленный импульс догнать, остановить. В чем здесь проблема? Показывать Вам спину и удаляться может и негодяй. Но если это проблема, если работает паттерн, - Вы всегда будете пытаться остановить этого человека. Или всегда «обмирать»! Близкие и далекие, зная об этом паттерне, могут даже манипулировать Вами. «Дай мне в долг!». «Нет?». «Ну, я тогда пошла!». «Стой, стой! Возьми хоть это!». Узнаете?

Особенно демонстративно этот прием работает со спины. Когда при приближении к Вам со спины любого человека (это может быть и близкий!), у Вас возникает напряжение, паника, страх.

 

Сам прием выглядит так. Берутся два стула. Вы ставите два стула друг напротив друга на значительном расстоянии (метров 5-6). Предлагаете клиенту встать рядом с одним из стульев лицом к Вам. Вы становитесь рядом с другим стулом лицом к клиенту. Предлагаете клиенту назвать чувство, которое он испытывает исходя из оценки этой ситуации. Пресекайте все попытки говорить «от головы» (« я думаю, что эта дистанция…» или «от ощущений» («я ощущаю скованность в моем теле…»). Только чувства - тревога, беспокойство, страх, радость, интерес…. Придвиньте Ваш стул на метр ближе к стулу Вашего клиента. Спросите о его чувствах. Не задавайте вопрос «А теперь, что Вы чувствуете..», предполагающий изменения в чувствах. Вполне возможный ответ клиента – «Я ничего не чувствую» или «Я ничего не могу сказать о своих чувствах».

 

Придвиньте стул еще на метр. Спросите про чувства. Продолжайте придвигать стул и задавать вопросы о чувствах. Остановитесь на дистанции одного метра. Теперь внимание! Если у Вашего клиента заявлена проблема «гиперротации» и он не может спокойно выносить взгляды, отвечать обидчикам и т.д. – каждый раз при приближении Вашего стула (и Вас!) беспокойство, тревога (часто страх!) будут нарастать и достигнут максимума в этой конечной позиции. Теперь у танатотерапевта появляется возможность помочь осуществить «сальто-мортале». Для этого Вы предлагаете Вашему клиенту сесть на его стул, сами усаживаетесь на свой. Последний раз спрашиваете клиента о его чувствах. Кульбит в этом месте невозможен. Контекст клиентом по-прежнему прочитывается как «оппозиция-конфронтация». Ваша задача – перевернуть контекст!

 

Небольшое отступление. Мир, и мир человеческий существует в дуальности (зима-лето, день-ночь, вдох-выдох).. И действительно: «от любви до ненависти – один шаг!». Мы одинаково долго смотрим в глаза и когда любуемся данным человеком и «пьем» его глаза как поля, моря.. И когда ненавидим! «Ну, ты чего?!» - и долго выразительно смотрим противнику в глаза. По наблюдениям Игоря Кона у приматов, ближайшим к нам животным, существуют всего два способа подчеркнуть главенство и статус. Первый из них,- смотреть в глаза. Если другой самец (не вожак!) не отвел взгляд – схватка! Другой способ - демонстрация полового органа. Из второго Игорь Кон выводит смысл и суть матерных выражения типа «иди ты на…».

 

Итак, Вы как терапевт даже любяще будете смотреть клиенту в глаза, все равно контекст не будет прочитан как доброжелательный и поддерживающий. Необходимо что-то изменить в мизансцене данного телесного взаимодействия. Для этого Вы или предлагаете свои руки Вашему клиенту с тем, чтобы он дал свои. Или, если он по-прежнему Вам не доверяет, берете его руки в свои. Мизансцена есть, контекст задан! Внимание! В этом месте направьте свое внимание на дыхание клиента. Дыхание остановилось! Вот она, «мортальность»! Предложите клиенту дышать. Удерживайте его взгляд! В этом месте часты сильные чувства клиента – не позволяйте ему замирать дыханием или сваливаться в гипервентиляцию. Удерживайте взгляд! И все это сразу! В этом – кульбит.

 

Чаще всего проблема «гиперротации» формируется в момент получения ребенком сильного отвержения, особенно от значимого взрослого – родителя. Даже слово «ненавидеть» - смотреть, но не видеть. Боясь в дальнейшем получить такой же ненавидящий взгляд, ребенок постепенно вообще перестает смотреть прямо в глаза не только родителю, но и всем людям. Так закрепляется паттерн. Задача «сальто-мортале» в данном случае - пройти через собственное сильное чувство. И это возможно только сразу! Пропасть за несколько прыжков не перепрыгнуть!

 

Вы как терапевт можете усилить и даже закрепить достигнутый успех, предложив клиенту встать ногами на его стул. Самому же танатотерапевту необходимо встать перед стоящим на стуле клиентом, лицом к нему. Но Вам необходимо стоять на полу. Таким образом Ваш клиент будет вынужден смотреть на Вас «сверху вниз» - в прямом и переносном значении этого выражения. Ведь проблема родительского отвержения мизансценно это – давление, главенство, сила взрослого на фоне слабости ребенка (ребенок не может совладать со своими чувствами в отличие от взрослого!). Если эту ситуацию смоделировать абсолютно точно, - то на стул, конечно, должен встать терапевт и «сверху вниз» смотреть на клиента. Когда Вы, как терапевт, в начале выполнения этого приема приближаете свой стул, - в этом уже главенство! Вы активны, Вы спрашиваете. Не случайно, у клиентов зачастую возникает импульс отодвинуться от Вас своим стулом или отойти самому. Но такое дословное моделирование жизненной проблемной ситуации – это прямой путь к фрустрации клиента! Не обсуждая позитивные и негативные стороны фрустрации нам интересно предложить читателю способ инверсии (тоже своеобразный кульбит!). Когда на решение проблемы Вы выходите не «в лоб», а с обратной стороны!

 

Стоя перед Вами на стуле, клиент с заявленной проблемой в большинстве случаев испытывает неловкость, реагируя всей палитрой своих телесных реакций. Часто отводит глаза, замирает дыханием, у него потеют руки, он ощущает слабость в ногах, чувствует себя неловко, у него возникает импульс слезть со стула (избегание!). Не узнаете паттерн избегания заявленной клиентом проблемы? Смысл помощи и в данном случае со стороны танатотерапевта заключается в изменении контекста с «доминирование-подчинение» на «сотрудничество». И сделать это возможно аналогичным образом – предложив свои руки клиенту. Взяв его руки в свои, будьте внимательны! Опять дыхание! Контакт глаз! В данном случае, также как и в предыдущем случае, - допустимы и даже показаны директивность с Вашей стороны: «Дыши! Еще дыши! Смотри мне в глаза!».

 

Рассмотрим случай приближения Вашего стула со стороны спины клиента. Вы ставите свой стул со стороны спины стула клиента на расстоянии нескольких метров. Предлагаете клиенту развернуться и стать так, чтобы последнему было удобно наблюдать за происходящим. Спрашиваете о его чувствах. У клиентов с избыточными страхами, фобиями, беспокойствами – обычно чувства из разряда перечисленных. Приближаете свой стул к стулу клиента на десяток сантиметров. Беспокойство и страх возрастают! Еще ближе – еще страшнее и напряженнее! Когда до спинки стула клиента остается около двадцати сантиметров – останавливаетесь. Задаете вопрос о чувствах. Теперь сам кульбит! Предложите клиенту сесть в его стул, а сами сядьте в свой. Спросите про чувства. Чувства по-прежнему остаются негативные.

 

И это несмотря на то, что сзади сидите Вы, а не какой-нибудь негодяй. Вот сила паттерна! Ваша задача остается прежней – изменить на противоположный контекст (мизансцену) данной ситуации. Аккуратно (!) положите свои руки на плечи Вашего клиента (мизансцена поддержки). Этого недостаточно! Обратите внимание, что в этот момент (контекст-то изменился на противоположный!) Ваш клиент чаще всего опять замирает дыханием. Не дышит. Не живет! Подведите свои руки под мышечные впадины (подмышки) клиента. На вдох начните активно поднимать свои руки вверх, расширяя таким образом грудную клетку клиента и углубляя таким образом его дыхание. Хорошо этот прием делать перед зеркалом, чтобы еще и отслеживать глаза (взгляд) клиента. Только «раздышав» (но не давая свалиться в гипервентиляцию – прямой путь к истерике!) Вашего клиента, - можно изменить контекст данной позиции (угроза) на противоположный (защита, поддержка).

 

Усилить последний прием можно следующим образом. Встаньте ногами на стул. Предложите Вашему клиенту встать около Вашего стула к Вам спиной. Если Вы ничего не говорите о дистанции, которую он занимает до Вашего стула, - это тоже значимая для Вас информация. Если он стоит далеко от Вас – попросите его приблизиться. Так, чтобы Вы могли достать его плечи своими руками. Задайте вопрос о его чувствах. Как правило, клиенты с перечисленными выше проблемами испытывают в этой позиции страх, напряжение, ожидают угрозу. При этом реагируют всей палитрой телесных реакций: замирают дыханием или дышат поверхностно, глаза широко раскрыты («у страха глаза велики»), ноги дрожат или ощущаются как «ватные». Очень аккуратно и медленно положите Ваши руки ладонями вниз на плечи клиента. Стоп! Весь перечень телесных реакций - замирание дыхания, импульс податься вперед телом, «пустой взгляд» (желательно работать с зеркалом, в котором отражается лицо клиента), - присутствует и здесь! Снимите свои руки и подведите их под мышки. Начните расширять дыхание, не давая «сваливаться» в гипервентиляцию. В конце задайте вопрос о чувствах.

 

Применение последнего приема (стоя на стуле) выявило интересную закономерность – у большинства клиентов, с которыми эффективно строилась работа с применением данного приема, имели сложные отношения (это можно назвать проблемой) с отцом. Анализ данной мизансцены – некто большой опекает, поддерживает, защищает сзади, - тоже согласуется с местом «отцовской фигуры». Где мать? Рядом, держа нас за руку – по магазинам, вокзалам… Анализ икон также показывает, что все (!) иконы, на которых присутствуют женские персоны (мадонны, девы…) с младенцами, эти персоны никогда не держат своих чад анфас, - дети всегда сидят полубоком (Рис., Фото….).

 

Проверьте Вашего клиента еще на одну позицию стульев. Поставьте Ваш стул спиной к стулу клиента. Задайте вопрос о чувствах. Эта позиция также представляет исключительный интерес с позиции дуальности, двузначности, амбивалентности нашего бытия. Сидение спинами – это одновременно и поддержка (если нельзя обо что-то опереться спиной, то так удобно сидеть с партнером, думая о «светлом будущем»; дерутся группами, опять же, защищая спину партнера), и отвержение («он повернулся ко мне спиной и захрапел!»). Терапия в данной позиции осуществляется сидя на полу облокотившись своей спиной о спину клиента.

 

Для этой позиции хорошо подходят подготовка и комментарий из техники Генриха Вернера (Германия) «Стойка спинами» с ее девизом «Думай только о себе!». Закончить эту практику можно вообще оригинально: предложив клиенту опираясь на Вашу спину – положить голову Вам на плечо. Ваша голова таким образом оказывается на плече у клиента. Аккуратно отодвигаясь друг от друга, но продолжая опираться на спины, - Вы таким образом оказываетесь лежа на полу. Голова каждого из Вас лежит на плече друг друга. Это забавное окончание именуется у туристов «походная подушка». Если под рукой в походе нет подушки, - то так очень удобно лежать – на плече спутника!

 

Представляет интерес позиция, когда Ваш стул стоит под углом к стулу Вашего клиента. Если у клиента в этой позиции возникает напряжение, неловкость и даже страх, - это имеет отношение к самооценке клиента. Ведь данная позиция – это позиция оценивания. Отсюда и формируется само-оценка! Вы как бы со стороны смотрите, наблюдаете за Вашим клиентом. Классическая для такой позиции ситуация из детства Вашего клиента, когда его заставляли становиться на стул перед гостями и читать ненавистный стишок из Самуила Маршака. Другой вариант – заставляли садиться за пианино и повторять «на бис!» ненавистную Вам мелодию, выслушивая эти «ах, какой мальчик!», или «ах, какая девочка!». Терапией в данной позиции будет оказание помощи клиенту в его повороте «лицом к лицу» к терапевту. В языке «моторных полей», - это поддержание или активизация «поля канализации», когда и Вас оценивают и Вы оцениваете.

 

Только романтики от психотерапии рассчитывают, что проблему можно решить за один раз. Позитивность и продуктивность применения приемов из разряда «сальто-мортале» - в возможности осуществить хотя бы раз непривычные для них действия, побыть, если хотите, «не собой»! Не только знать, что можно поступить «не так», но и реально поступить не так! А наша жизнь уж точно предоставляет нам бездну возможностей поступать разными способами даже в привычных нам условиях.

 

 

Название этого приема – метафорическое. Понятно всем, что у Смерти, в ее мифологическом и фольклорном обличье – нет обуви. Она не только «костистая», «безносая», но еще, и «босоногая». Но, все же, если допустить, что Смерть вздумала одеть обувь, то интересно себе представить, как бы она стояла в этой обувке. Можно предположить три позиции ее ног. Первая – ступни ног стоят параллельно. Вторая – носки врозь. Третья – носки внутрь. Третья позиция («я у папы дурачок») ясное дело – отпадает. Остаются – две. Нам представляется, что у стоящей Смерти позиция ног (а, значит, и обуви, в которую она обута) – носки врозь. Только так стоят уверенные люди, знающие себе цену. Смерть еще ни разу не ошиблась! Еще никто не смог увернуться от нее! На картине нашего художника Перова (Рис. ) изображена сцена приезда приглашенной из Петербурга гувернантки в дом к купцу. Он наконец достиг такого уровня благополучия, что смог позволить себе эту недешевую трату. Обратите внимание на всю фигуру этого купца, особенно, - на позицию его ступней.

 

Сам танатотерапевтический прием заключается в том, что Вы ставите свою обувь (ботинки, туфли) в «позицию стоящей Смерти», т.е. с развернутыми носками и предлагаете Вашему клиенту вступить в контакт с этим персонажем. Вы обращаете внимание Вашего клиента на следующие параметры такого контакта: дистанция, положение тела клиента (можно стоять лицом, боком, спиной), положение тела (можно стоять, можно сидеть).

Данный танатотерапевтический прием хорошо работает в случаях, когда у клиента остались какие-либо незавершенные действия по отношению к близким, которых отняла Смерть. Напомню, что Смерть всегда приходит неожиданно! И в этом смысле можно согласиться с мнением священника Александра Кураева, считающего Ад – не местом, где варят, парят и т.д., а состоянием души, которая не завершила окончательно свой земной план. Покинув после смерти тело, душа лишилась важного качества – во-площения (от во-плоть), реализации. Страсти и намерения остались, остались незавершенные действия, а…. ничего сделать нельзя! Действительно адские муки!

 

Вам при выполнении данного приема, помимо заданных условий, потребуется ряд уже отмеченных умений (расширять дыхание, восстанавливать контакт глаз и др.). Приведу нескольку случае применения данного приема с нашими комментариями.

Женщина 72 лет лишается своей матери. Вы спросите, где так долго живут? В Италии. До смерти матери, это была полная сил женщина. На вид ей нельзя было дать больше 60-ти. Все свое время она посвятила организации и поддержанию работы женского клуба в городе Сьена, где собирались и проводили время такие же как она женщины. После смерти своей матери данная женщина впадает в тяжелую депрессию. Она даже перестает за собой ухаживать. В начале терапии у меня не было идей, относительно того, как ей помочь. Хотя тема депрессии – это чисто танатотерапевтическая тема.

 

В большинстве языков это слово присутствует в неискаженном виде: депрессо по-итальянски, депрешшн по-английски, депрессия по-русски. Де-пресс! Т.е., организм что-то делает, чтобы справиться с прессом, давлением, стрессом. Что же делает организм? Мы видим, что организм поступает одним из привычных биологическому телу способом – сбрасывает активность, включает гипотермию, по сути – идет иньским путем. Куда? К центру иньской составляющей, в котором находится янская составляющая – активность, жизнь. Что делает с депрессивными больными и вегетососудистыми (в новой классификации болезней, - нейроциркулярными) дистониками традиционная медицина? Правильно! Активизирует, прописывая антидепрессанты! По сути, нарушая логику организма. Почему не помочь организму, усилив ту логику, стратегию, которую выбирает сам организм? Т.е., еще больше усилив иньский компонент, еще больше расслабив применив танатотерапию-классику? Собственно, так и происходит на наших сеансах (см. приложение).

 

Поскольку данная женщина отмечала чувство отчаяния от того, что смерть матери произошла неожиданно для нее (это в 94-то года!) и она не успела с ней поговорить и попрощаться, я решил применить прием «ботинки». В зале, принадлежащей Женскому клубу, я свои ботинки поставил у стены, развернул их носки правильным образом. Предложил ей вступить со Смертью в контакт, описав параметры, на которые ей следует обращать внимание – дистанция и положения тела (см., выше).

 

Сноски:

*Справедливости ради надо отметить, что это все-таки модель смерти в другом смысле слова «модель» - как приближение, похожесть. Говоря о смерти, как о том месте, откуда пока еще никто не вернулся (в этом смысле, - клиническая смерть – это не-смерть, раз оттуда возвращаются), мы с достоверностью не можем утверждать, что же происходит с человеком в момент перехода. Автор также оставляет за собой право не вступать в этом месте в дискуссию на религиозные и околонаучные темы.

**Питером Левиным высказывается точка зрения, указывающая на три реакции животного на страх: замирание, бегство и агрессия. Не вступая в дискуссию, отметим, что животные часто проявляют агрессию только от безвыходности. Та же крыса, загнанная в угол, - бросится на человека. Но, если есть возможность - убежит.

***Аналогов такого приема много: «необитаемый остров», «подводная лодка», «воздушный шар» и др.